Взаимосвязь экономической модернизации и евразийской интеграции. Как показывает мировой опыт, региональная экономическая интеграция неразрывно связана с модернизацией национальных экономик стран-участниц на инновационной основе. Процессы интеграции и связей со странами-партнерами, а более тесные связи, в свою очередь, расширяют ресурсную базу модернизации. При этом важно отметить, что в интеграционных группировках стран, находящихся на относительно низком уровне технологического развития, к которым пока относится и ЕАЭС, сама по себе либерализация движения факторов производства не позволит достичь высокой степени производственно-технологической связанности экономик стран-участниц, являющейся, на наш взгляд, важнейшим критерием их реальной интегрированности¹. Для достижения такой интегрированности необходимы существенные изменения в национальных экономиках, направленные на их модернизацию. Экономическая модернизация, под которой мы понимаем структурные, технологические и институциональные преобразования в национальной экономике, направленные на повышение ее глобальной конкурентоспособности и устойчивости к внешним шокам [2. С. 43-44], становится, таким образом, важнейшей материальной предпосылкой евразийской интеграции.

В последнее время курс на экономическую модернизацию провозглашен и реализуется практически во всех странах ЕАЭС; однако начавшаяся в этих странах модернизация пока слабо связана с активизацией евразийских интеграционных процессов, поскольку основана в основном на технологических заимствованиях из третьих (прежде всего западных) стран. Модернизация идет в основном по адаптивному типу, основанному на внедрении заимствованных инноваций, тогда как возможности креативной модернизации, предполагающей внедрение и распространение собственных инноваций, оказываются нереализованными². Приток зарубежных технологий ускоряет модернизацию соответствующих отраслей, но объективно затрудняет координацию технологического обновления в странах ЕАЭС и производственную кооперацию, поскольку центры внедряемых инноваций находятся вне объединения. Для противодействия этой тенденции очень важно сочетать заимствование технологий из третьих стран с созданием собственной технологической основы интеграции, хотя бы в отдельных отраслях и секторах производства. Руководители стран ЕАЭС отчетливо понимают эту необходимость и принимают меры, нацеленные на активизацию инновационной сферы в каждой стране и развитие взаимного инновационного сотрудничества.

Роль кадровой составляющей в модернизации экономик стран ЕАЭС. На развитие инновационного потенциала той или иной страны, от которого в решающей степени зависит успех ее экономической модернизации, оказывает влияние множество факторов, достаточно подробно охарактеризованных в научной литературе. Так, белорусский исследователь М. Протасова относит к этим факторам зрелость институциональной среды, интеллектуальный капитал, воплощенный в знаниях и компетенциях работников, информационные ресурсы, включающие в себя научные знания и новые технологии, финансирование НИОКР и развитость инновационной инфраструктуры [19. C. 36]. Сходную характеристику факторов инновационного развития дают и другие эксперты. Важно при этом отметить, что практически все исследователи указывают на важность «человеческого фактора», человеческого капитала для модернизации национальной экономики [14. C.71, 219]. От качества человеческого капитала, его соответствия современным требованиям в огромной степени зависит проведение модернизации экономик стран ЕАЭС во многом по креативному типу, позволяющее этим странам занять достойное место в мировом хозяйстве.

В научной литературе имеется множество определений человеческого капитала, которые сходятся в том, что его важнейшим признаком является способность создавать ценности и выступать источником экономического роста. Согласно определению Всемирного экономического форума (ВЭФ), человеческий капитал представляет собой «знания и навыки людей, которые позволяют создавать ценность в глобальной экономической системе» [21]; сходную трактовку этого понятия дают и ученые стран ЕАЭС [9. С. 24; 18] При этом важнейшим показателем уровня развития человеческого капитала является в современных условиях наличие в той или иной стране достаточного количества высококвалифицированных кадров, соответствующих требованиям модернизации.

Являясь одним из ключевых факторов модернизации экономик стран ЕАЭС, наличие таких кадров становится также важной предпосылкой и условием успешного развития их экономической интеграции, в силу отмеченной выше взаимосвязи этих двух процессов. «Очевидно, − отмечают в этой связи российские исследователи Л. Вардомский и Т. Соколова, − что формирование прочного интеграционного ядра вряд ли возможно без опоры на высококвалифицированные трудовые ресурсы, поскольку именно они вносят существенный вклад в социально-экономическое развитие страны, в его устойчивость и стабильность…» [1. С. 143-144].

Огромные качественные изменения, произошедшие в социально-экономических системах стран ЕАЭС в период трансформации, оказали на человеческий капитал указанных стран достаточно противоречивое и в основном негативное воздействие. Как известно, эти страны, как и другие постсоветские государства, испытали в начале указанного периода «двойной шок» − от крайне болезненного и в некоторых странах (в частности, в России) форсированного перехода от административно-командной системы к рыночной экономике и от распада единого народнохозяйственного комплекса бывшего СССР со всеми вытекающими последствиями. В новых условиях оказались ненужными многие, прежде всего высокотехнологичные производства, работавшие на всесоюзный рынок, и, соответственно, занятые на них работники. Резко сократилось финансирование образования и науки, что было связано как с ухудшением общей социально-экономической ситуации в рассматриваемых странах, так и с проводимой в некоторых из них макроэкономической политикой по монетаристским рецептам, ставящей «во главу угла» снижение инфляции даже ценой деградации экономики и социальной сферы, включая науку и образование. В результате доля внутренних затрат на исследования и разработки в ВВП, характеризующая его наукоемкость, снизилась в Армении с 0,8% в 1991 г. до 0,2% в 2018 г., в Белоруссии – соответственно с 1,4% до 0,6%, в Казахстане – с 0,6% до 0,1%, в Киргизии – с 0,3% до 0,1%, в России – с 1,9% до 1,1% в 2017 г.[4. С. 457-458; 23. С. 172]. В результате страны ЕАЭС, остро нуждаясь в модернизации экономики, испытывают дефицит внутренних ресурсов для ее проведения, в том числе интеллектуальных.

«На постсоветском пространстве, − отмечается в коллективной монографии «Постсоциалистический мир: итоги трансформации», − фактически исчерпан потенциал квалифицированных специалистов и грамотных управленческих кадров, необходимых для модернизации. Значительная часть высококвалифицированных работников вынуждены работать не по специальности, многие – за пределами родной страны. … За два прошедших десятилетия только Россия потеряла половину своих ученых» [17. C. 68, 70].

У этой проблемы есть и другая сторона: имеющиеся квалифицированные кадры и системы образования стран ЕАЭС, сформировавшиеся в принципиально иных условиях, во многом не соответствуют требованиям современной рыночной экономики. В этих странах имеется «лишь весьма узкий сегмент рабочих мест, отвечающих инновационному типу экономики (требующих высокой квалификации, современных компетенций и, соответственно, высокооплачиваемых)» [17. C.71]. Между тем, по некоторым оценкам, одно рабочее место в высокотехнологичной сфере создает 4-5 рабочих мест в смежных производствах и в сфере быта; таким образом, от наличия качественного человеческого капитала и его эффективного применения во многом зависит экономический рост в той или иной стране и решение ее социальных проблем.

Структуры национальных экономик стран ЕАЭС пока носят преимущественно сырьевой характер; высокотехнологичные отрасли, производящие продукцию с высокой добавленной стоимостью, занимают в них незначительное место. Так, в структуре продукции промышленности на долю машиностроения в 2018 г. приходилось в Армении лишь 1,7%, в Белоруссии – 14,3; в Казахстане – 2,3; в Киргизии – 1,1; в России – 11,9% [23. C. 238, 278, 319, 360, 440], что резко ограничивает возможности эффективного использования этими странами имеющихся у них высококвалифицированных кадров.

Нехватка высококвалифицированных кадров, как отмечает ряд экономистов. оказывает и непосредственное негативное воздействие на интеграционные процессы в ЕАЭС. Так, по мнению Е.Тулейко, «одной из проблем, сдерживающих межстрановую интеграцию, является практическое отсутствие в государственных органах, организациях и бизнес-структурах подготовленных специалистов, которые способны точно оценить экономический потенциал интегрирующегося региона, разбираются в особенностях правового регулирования инвестиционной деятельности в конкретной стране, в технических стандартах, и иных факторов, влияющих на процесс реализации инновационных интеграционных проектов» [27. C. 183].

Налицо, таким образом, серьезное противоречие. С одной стороны, наличие качественного человеческого капитала является важным фактором экономической модернизации и интеграции стран ЕАЭС, а с другой – существующая в этих странах экономика, в структуре которой преобладают сырьевые отрасли, не предъявляет на него достаточный спрос. Преодоление этого противоречия требует, на наш взгляд, усиления комплексного подхода к модернизации, предполагающего динамичное развитие всех ее составляющих (человеческого капитала, технологической базы, инновационной инфраструктуры и т.д.).

Состояние и тенденции развития образовательной и научной сфер стран ЕАЭС. Ставя перед собой цель экономической модернизации, страны ЕАЭС в последнее время уделяют значительное внимание в том числе и ее кадровой составляющей. Особое значение для успеха модернизации имеют, на наш взгляд, развитие высшего специального образования (особенно по специальностям инженерно-технического профиля)³ и наличие квалифицированных научных и научно-технических кадров, необходимых для ускорения научно-технологического развития. Анализ состояния и тенденций образовательной и научной сфер в странах ЕАЭС в период системной трансформации показывает достаточно противоречивую картину.

В сфере высшего и среднего специального образования общая тенденция внешне выглядит достаточно позитивной. В большинстве стран ЕАЭС за годы системной трансформации, несмотря на огромные социально-экономические трудности переходного периода, значительно выросли число высших и средних специальных учебных заведений и численность учащихся в них (табл. 1). В 2016 г. количество студентов на 10 тысяч населения в Армении составляло 313, в Белоруссии – 383, в Казахстане – 274, в Киргизии – 370, в России – 356 [15] по этому показателю страны ЕАЭС значительно опережают многие высокоразвитые государства.

Таблица 1

Число высших и средних специальных учебных заведений и численность учащихся в них в странах ЕАЭС (на начало учебного года)

Следует, однако, отметить, что в развитии высшего и среднего специального образования в странах ЕАЭС в годы трансформации выявились и серьезные проблемы. Количественный рост числа высших и средних специальных учебных заведений и численности учащихся в них далеко не всегда сопровождался улучшением качества образования. Сфера высшего образования до недавнего времени развивалась во многом в ущерб среднему специальному и профессионально-техническому образованию, что вызывало значительный «перекос» в человеческом капитале: при избытке специалистов с высшим образованием ощущалась острая нехватка квалифицированных кадров среднего и низшего звена. В вузах стран ЕАЭС гуманитарные специальности преобладают над специальностями инженерно-технического профиля, и это, по мнению ряда экспертов, является серьезным препятствием на пути модернизации, для которой настоятельной необходимостью является наличие достаточного количества квалифицированных специалистов прежде всего в высокотехнологичных наукоемких отраслях. По существу отсутствует связь образования с производством, что препятствует эффективному использованию накопленного в странах ЕАЭС человеческого капитала [28. C. 133-135].

Сложная ситуация наблюдается и в области обеспечения начавшейся в странах ЕАЭС экономической модернизации научными и научно-техническими кадрами. Во всех этих странах за годы трансформации значительно уменьшилась численность персонала, занятого научными исследованиями и разработками, причем особенно заметное уменьшение произошло в 1990-е годы (табл. 2). В некоторых странах (прежде всего в Армении) ощущается острая нехватка высококвалифицированных научных кадров (докторов и кандидатов наук); идет старение научных кадров, особенно высшей квалификации, снижающее, как отмечают эксперты, вероятность освоения принципиально новых научных направлений, и ведущее к устареванию тематик фундаментальных исследований.

Таблица 2

Кадры науки в странах ЕАЭС (тыс. человек)

Между странами ЕАЭС имеются серьезные различия по уровню развития человеческого капитала. Россия и Белоруссия с их мощными, хотя и серьезно пострадавшими в период трансформации образовательными и научными потенциалами в этом отношении значительно опережают остальные страны. Между тем, как отмечают Л. Вардомский и Т. Соколова, «качественные и количественные различия между странами по человеческому потенциалу затрудняют синхронность их перехода к новым технологиям, что, в свою очередь, неизбежно будет вызывать торможение интеграционного процесса, переводя его в разноскоростной режим» [1. С. 145].

В последнее время в странах ЕАЭС на государственном уровне принимаются меры, направленные на формирование человеческого капитала, соответствующего требованиям модернизации. Так, в Белоруссии в целях устранения «гуманитарного крена» в высшем образовании в последние годы снижается набор на юридические и экономические специальности в вузах при одновременном увеличении приема на специальности, связанные с высокими технологиями; в Казахстане заканчивается реализация «Программы занятости – 2020», направленной на повышение качества трудовых ресурсов и восстановление реальных связей между системой подготовки кадров и производством.

Значительное внимание уделяется повышению привлекательности научной и научно-педагогической деятельности, включая повышение оплаты труда ученых. Так, в России зарплата ученых за последние годы значительно выросла⁴, что, в свою очередь, наряду с увеличившейся поддержкой молодых ученых, способствовало повышению престижа научной деятельности и притоку в науку талантливой молодежи.

Одним из важнейших направлений государственной политики в области развития человеческого капитала в странах ЕАЭС является интеграция науки и высшего образования, включая активизацию участия вузов в научных исследованиях. В Белоруссии в соответствии с принятой в декабре 2017 г. Стратегией «Наука и технологии: 2018-2040» начинается реализация концепции «Университет 3.0», предполагающей создание интегрированной образовательной, научно-исследовательской и предпринимательской среды, обеспечение единства системы «образование – наука – инновации – коммерциализация – производство» [26. C. 29]. В Казахстане, по мнению экспертов, флагманом модернизации высшего образования и укрепления его связи с наукой стала автономная организация образования «Назарбаев Университет», в инженерных школах которого успешно стартовали инновационные образовательные и научные проекты. Создан первый исследовательский вуз – Казахский национальный исследовательский технический университет имени К.И. Сатпаева, где сформирован пул ведущих ученых страны, выполняющих фундаментальные и прикладные научно-образовательные исследования [16]. В России в указе президента от 7 мая 2018 г. среди основных задач в сфере науки обозначены создание не менее 15 научно-образовательных центров мирового уровня на основе интеграции университетов и научных организаций и их кооперации с организациями, действующими в реальном секторе экономики [11].

Реализация намеченных в странах ЕАЭС мер по подготовке высококвалифицированных кадров позволит этим странам приблизиться в этом отношении к передовым государствам, что, в свою очередь, серьезно повысит их конкурентоспособность в мировом хозяйстве, где человеческий капитал играет все возрастающую роль.

Взаимное сотрудничество стран ЕАЭС в подготовке высококвалифицированных кадров. Огромная роль «человеческого фактора» в экономической модернизации стран ЕАЭС и евразийской интеграции обусловливает особое значение взаимного сотрудничества в сферах, связанных с его формированием и развитием (прежде всего в сфере высшего образования и подготовки научных и научно-технических кадров⁵). Однако это направление сотрудничества пока не получило значительного развития в формате ЕАЭС. В основополагающем интеграционном документе – Договоре о Евразийском экономическом союзе - вопросы «кадровой составляющей» интеграции практически не затрагиваются. В докладе Евразийской экономической комиссии о реализации основных направлений интеграции в рамках Евразийского экономического союза в 2018 г. отмечается, что «некоторые направления интеграции (социальное, научно-технологическое, образовательное) охвачены на минимальном уровне, недостаточном для проявления максимальных интеграционных эффектов, что не позволяет, в первую очередь, гражданам государств-членов ощутить положительные изменения, связанные с функционированием Союза» [5. С. 52].

В последние годы, однако, руководство стран ЕАЭС и интеграционные органы Союза усилили внимание к данной сфере взаимного сотрудничества. В упоминавшемся докладе ЕЭК среди актуальных задач ЕАЭС, в частности, обозначены:

− взаимодействие по вопросам развития системы профессиональных квалификаций, включая систему оценки квалификации, поэтапное сближение квалификационных требований к специалистам различных видов профессиональной деятельности; − интенсификация и углубление сотрудничества государств-членов в сфере профессионального образования и научной деятельности; − содействие высшим учебным заведениям государств-членов в налаживании межвузовских связей, реализации совместных учебных и научных программ, расширении студенческих обменов, повышении академической мобильности; − расширение взаимодействия в образовательной сфере посредством увеличения квот для граждан государств-членов [5. C. 65].

В развитии взаимного сотрудничества в подготовке квалифицированных кадров достигнуты определенные успехи. Одной из важнейших форм такого сотрудничества является подготовка специалистов для стран ЕАЭС в вузах государств-партнеров; при этом ведущую роль здесь, бесспорно, играет Россия, на долю которой приходится почти 90% общей численности студентов этих стран, прибывших для обучения в государства-партнеры (табл. 3). По имеющимся оценкам, средний ежегодный прирост численности студентов из стран ЕАЭС в 2009-2015 гг. составил около 15%, значительно превысив средний прирост общей численности иностранных студентов в России (8%); при этом в 2014/2015 учебном году был зафиксирован прирост в 18,1% [8].

Таблица 3

Численность студентов образовательных организаций высшего профессионального образования, прибывших из государств-членов ЕАЭС (на начало учебного года; человек)

Перспективным направлением сотрудничества в образовательной сфере является организация в странах ЕАЭС высших учебных заведений стран-партнеров и их филиалов. Следует в этой связи отметить, в частности, славянские университеты в ряде стран ЕАЭС, действующие при активном участии России. Их деятельность, как отмечают российские ученые И. Синова и Г. Булдакова, «направлена на содействие развитию общей образовательной среды на постсоветском пространстве, академической мобильности, совместных программ подготовки будущих специалистов» [22. C. 146]. Славянские университеты позволяют гражданам, проживающим в странах ЕАЭС, получать на территории этих стран качественное высшее образование на русском языке, что способствует сохранению идентичности русскоязычных диаспор. Обучение в таких университетах привлекательно и для представителей других этнокультурных групп, для которых русский язык не является родным [22. C. 146], что, помимо всего прочего, способствует укреплению позитивного имиджа России в странах-партнерах.

В 2003 г. на базе Могилевского государственного технического университета был создан Белорусско-Российский университет, учебный процесс в котором финансируется из бюджетов РФ и РБ. С 1993 г. действует Киргизско-Российский (Славянский) университет им. Б.Н. Ельцина в Бишкеке, с 1999 г. – Российско-Армянский (Славянский) университет в Ереване. Решения о создании этих университетов, вносящих ныне заметный вклад в подготовку квалифицированных кадров для своих стран, принимались Россией с каждой из стран-партнеров на двусторонней основе.

В Белоруссии, наряду с Белорусско-Российским университетом, действуют филиалы Российского государственного социального университета и Московского государственного университета экономики, статистики и информатики. Многие белорусские вузы поддерживают тесные связи с образовательными и научными организациями РФ. Так, между Гомельским государственным университетом имени Франциска Скорины и российскими организациями действуют 44 договора о сотрудничестве, предусматривающие, в частности, оказание взаимопомощи в организации и проведении научно-исследовательской работы студентов, в подготовке диссертаций аспирантами и соискателями. В качестве примера можно привести Генеральное соглашение о сотрудничестве с Объединенным институтом ядерных исследований (ОИЯИ) (г. Дубна), в соответствии с которым осуществляется совместная подготовка специалистов по ядерной физике, физике элементарных частиц, теоретической физике. Аспиранты кафедры теоретической физики ГГУ имени Ф. Скорины ежегодно проходят стажировку в Учебно-научном центре ОИЯИ, а студенты выезжают туда на преддипломную и дипломную практику [10. C. 212-213].

Казахстан, где пока нет славянского университета, развивает другие формы сотрудничество с Россией в области развития человеческого капитала. Одной из них является создание сеть инновационно-образовательных консорциумов с целью совместного использования интеллектуального потенциала и материальных ресурсов организаций науки и образования двух стран. Уже к середине 2010-х годов были организованы три консорциума с участием университетов и НИИ обеих стран: в области ядерных технологий, по вопросам водного транспортного соединения Каспийского моря и Азово-Черноморского бассейна и по нанотехнологиям и нанонауке [3. С.137].

В последние годы активно идет поиск новых форм сотрудничества стран ЕАЭС в подготовке высококвалифицированных кадров, более адаптированных к современным условиям, когда все возрастающую роль в экономике и общественной жизни в целом играют цифровые технологии. Одной из таких форм может стать, по мнению некоторых экспертов, система совместной подготовки кадров государств-участников ЕАЭС, основанная «на объединении ресурсов учреждений образования этих государств (и привлекаемых организационных структур) в целях формирования корпуса профессиональных экспертов, обеспечивающего взаимовыгодное сотрудничество в торгово-экономической, инвестиционной и инновационной сферах». Эта система предполагает подготовку квалифицированных экспертов из числа сотрудников государственных органов, предприятий, бизнес-структур одной страны по учебным программам учреждений образования других стран ЕАЭС (система перекрестного обучения). Учебный процесс каждого учреждения, входящего в данную систему, предполагается проводить в виде курсов (семинаров) в дистанционном режиме, что позволит охватить широкий круг обучающихся в других странах ЕАЭС, независимо от их местоположения и при минимальных затратах на подготовку [27. C. 184]. Создание такой системы, идея которого была предложена в 2013 г. белорусским ученым А.Морозевичем, по ряду причин не было реализовано на практике, однако в нынешних условиях, характеризующихся, в частности, еще не закончившейся эпидемией коронавируса в странах ЕАЭС, оно приобретает повышенную актуальность.

Проблемы формирования единого образовательного пространства ЕАЭС. Неотъемлемой чертой любого «продвинутого» интеграционного объединения, каким стремится стать ЕАЭС, является, по мнению многих экспертов, наличие, наряду с единым экономическим и единым научно-технологическим пространствами, также единого образовательного пространства (ЕОП). «Как показал опыт Европейского союза, − отмечают, в частности, С. Манахов и В. Зуев, − экономическая интеграция последовательно приводит к необходимости определенной унификации кадрового обеспечения данного процесса и соответственно сближения национальных систем профессионального образования» [12. С. 41]. В последние годы на необходимость создания ЕОП указывали и руководители высших государственных органов стран-партнеров. Так, председатель Совета Федерации РФ В. Матвиенко на заседании правления Интеграционного клуба при председателе СФ в ноябре 2016 г. заявила, что «создание единого образовательного пространства – ключевая интеграционная задача для государств Евразийского экономического союза и стран СНГ» [13].

Задача формирования ЕОП ставилась и в формате других интеграционных группировок на постсоветском пространстве, в частности СНГ. Принятый в ноябре 2006 г. Модельный образовательный кодекс для государств-участников Содружества Независимых Государств (общая часть) содержит развернутую характеристику ЕОП. Согласно Кодексу, «единое (общее) образовательное пространство Содружества Независимых Государств – это пространство, характеризуемое: 1) общностью принципов государственной политики в сфере образования; 2) согласованностью государственных образовательных стандартов, программ, уровней образования, нормативных сроков обучения на каждом уровне, положений и требований по подготовке и аттестации научных и научно-педагогических кадров; 3) равными возможностями и свободной реализацией прав граждан на получение образования в государственном и муниципальном образовательном учреждении на территории государств-участников СНГ» (ст.1) [12. C. 42]. По ряду причин, анализ которых выходит за рамки данной статьи, создания единого образовательного пространства, как и решения других интеграционных задач, в рамках СНГ добиться не удалось; однако, как будет показано ниже, ряд концептуальных наработок, организационных форм и механизмов, предложенных для создания ЕОП СНГ, имеют немалое значение с точки зрения ЕОП в Евразийском экономическом союзе, где они реально могут получить практическое воплощение.

Постепенно формируется нормативно-правовая база ЕОП, процесс создания которой начался задолго до появления ЕАЭС. Еще в ноябре 1998 г. между правительствами Белоруссии, Казахстана, Киргизии и России было подписано соглашение о взаимном признании документов об образовании, ученых степенях и званиях, к которому в 2002 г. присоединился Таджикистан. В 2000-х гг. в рамках СНГ был подписан ряд рамочных соглашений, направленных на создание единой образовательной системы, включая, в частности, соглашение о сотрудничестве в области образования в целях реализации согласованной политики в образовательной сфере, Концепция и Соглашение о сотрудничестве по формированию единого образовательного пространства Содружества Независимых Государств, модельный закон «Об образовании» и ряд других документов. В декабре 2009 г. государства Евразийского экономического сообщества, предшественника ЕАЭС, подписали соглашение о сотрудничестве в области образования, в соответствии с которым стороны «осуществляют меры по последовательному расширению сотрудничества в области образования, направленного на создание общего образовательного пространства».

Уже в рамках ЕАЭС министерствами образования стран-участниц в апреле 2016 г. был подписан Меморандум по вопросам кадрового и научно-инновационного обеспечения экономической интеграции на пространстве Евразийского экономического союза, направленный на реализацию совместных научно-образовательных мероприятий, способствующих развитию экономической интеграции ЕАЭС [12. C. 43].

Страны ЕАЭС договорились о взаимном признании документов об образовании без прохождения процедуры признания дипломов (исключение – документы об образовании по педагогическому, юридическому, медицинскому и фармацевтическому профилям), а также о предоставлении возможности получения образования детям по месту трудоустройства родителей на территории ЕАЭС. В то же время академические степени и дипломы должны проходить процедуру официального признания в других государствах Союза в соответствии с их национальными законодательствами. Норма о взаимном признании документов об ученых степенях и званиях действует только между Россией и Белоруссией в рамках Союзного государства [22. C. 147].

Сделаны первые шаги по формированию институциональной основы ЕОП, представленной различными межвузовскими объединениями, организациями, сетевыми университетами и др. Действует, в частности, Сетевой университет СНГ (СУ СНГ), созданный на основе Российского университета дружбы народов с целью разработки и внедрения на пространстве СНГ аналога программы европейской образовательной мобильности «Эразмус Мундус». В соответствии с принципами СУ СНГ студенты получают возможность один год учиться в российском вузе, а другой – в одном из университетов стран-партнеров [22. C. 146]. В апреле 2016 г. руководителями организаций высшего образования стран ЕАЭС подписан Меморандум о взаимопонимании по созданию Евразийского сетевого университета (ЕСУ), призванного содействовать выведению человеческого и интеллектуального капитала ЕАЭС на новый уровень мировой конкурентоспособности, формировать новые условия подготовки специалистов как основы экономического роста и качества жизни стран Союза. Предполагается, что в результате работы университета будет осуществляться подготовка необходимых специалистов в соответствии с потребностями рынка труда государств ЕАЭС и перспективами развития экономики объединения. Пока что, однако, ЕСУ не приступил к активной работе.

Важную роль в формировании единого образовательного пространства ЕАЭС играют специальные гуманитарные агентства стран-участниц. Наиболее влиятельной организацией, осуществляющей поддержку совместных образовательных проектов, является Федеральное агентство по делам Содружества Независимых Государств (Россотрудничество).

Вместе с тем создание ЕОП ЕАЭС сталкивается с рядом серьезных проблем, нерешенность которых существенно осложняет достижение этой цели. Как отмечают эксперты, при разработке решений по развитию интеграции в гуманитарной сфере основной акцент делается на формировании общего рынка труда⁶, тогда как образованию как отдельной сфере взаимодействия и интеграции не уделяется должного внимания [22. C. 147]. Между тем состояние рынка труда во многом зависит от уровня образования в странах-участницах.

Важным критерием формирования единого экономического пространства является стандартизация и унификация процесса образования (особенно высшего) в странах ЕАЭС. В этом отношении существенного прогресса пока не достигнуто. Хотя по вопросам гармонизации и унификации систем высшего образования стран ЕАЭС подписаны более 550 договоров о взаимодействии [27. C. 182], на практике эти вопросы остаются нерешенными; в результате, как отмечают С. Манахов и В. Зуев, необходимое правовое обеспечение создания и функционирования единого образовательного пространства ЕАЭС еще не сформировано [12. C. 41]. Между странами-участницами сохраняются существенные различия в учебных программах вузов, в способах сдачи выпускных экзаменов и многих других аспектах. В большинстве этих стран отсутствует необходимая инфраструктура, обеспечивающая интеграцию в образовательной сфере, а также существует проблема недостаточного финансирования перспективных образовательных проектов [22, C.147].

Особо следует отметить в этой связи серьезные различия между странами ЕАЭС в отношении квалификационных степеней высшего профессионального образования. Так, в Армении установлены три такие степени: бакалавр (4 года), дипломированный специалист (1 год), магистр (2 года), тогда как в России две: бакалавр (4 года) и магистр (2 года). В Казахстане, наряду с бакалавриатом и магистратурой, в систему высшего профессионального образования входит докторантура, а кандидатские и докторские ученые степени отсутствуют [20]. В Белоруссии, в отличие от России, магистратура рассматривается как подготовка кадров высшей квалификации и не входит в систему высшего профессионального образования [30].

Подобные различия, как отмечают Э. Раянова и П. Протопопова, «приводят к тому, что работодатель, который в рамках единого пространства может принимать на работу граждан любой страны ЕАЭС, не может оценить, чего стоит тот или иной специалист из ближнего зарубежья» [20].

В рамках ЕАЭС отсутствует орган, ответственный за сотрудничество в образовательной сфере, что серьезно тормозит развитие этого сотрудничества. Председатель Совета Федерации РФ В. Матвиенко еще в ноябре 2016 г. ставила вопрос о создании профильного департамента ЕЭК по науке, образованию и интеллектуальной собственности, но этот вопрос до сих пор не решен.

Следует также отметить, что в подходах к проблеме формирования ЕОП имеет место терминологическая нечеткость: понятия «единое образовательное пространство» и «общее образовательное пространство» в официальных документах и литературе нередко употребляются как синонимы, тогда как между ними, на наш взгляд, должно быть проведено различие: если единое пространство предполагает полную унификацию национальных образовательных систем и создание единой образовательной системы Союза (что, в свою очередь, достижимо только на достаточно высокой стадии экономической и социально-политической интеграции стран-участниц), то общее пространство предполагает сосуществование и тесное взаимодействие национальных образовательных систем и формирующихся интернациональных образовательных структур типа упоминавшихся славянских университетов. Фактически общее образовательное пространство, как показано ниже, в значительной мере уже функционирует. Отсутствие четкого понимания сути поставленной задачи ведет к снижению эффективности сотрудничества.

х х х

Таким образом, несмотря на имеющую место недооценку значения образовательной сферы со стороны национальных властей стран-участниц и интеграционных органов ЕАЭС, в последние годы достигнуты определенные успехи как в подготовке высококвалифицированных кадров в странах-участницах, так и в развитии взаимного сотрудничества в данной сфере. Сделаны первые шаги на пути формирования единого образовательного пространства Союза. Однако на этом пути страны ЕАЭС сталкиваются с серьезными проблемами, решение которых зависит не только от развития образовательной сферы в странах-участницах и взаимного сотрудничества в области образования, но и от решения более общих вопросов социально-экономического развития стран ЕАЭС и интеграции в рамках Союза. «Интеграция в сфере образования, − справедливо отмечают в этой связи Э. Раянова и П. Протопопова, − невозможна без тесного и эффективного экономического, политического и социального партнерства всех стран-участниц» [20]. Пока что, к сожалению, странам ЕАЭС не удалось добиться необходимого прогресса в этом направлении.