Везде
Стратегии выхода студентов белорусских вузов на регулируемый рынок труда
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Стратегии выхода студентов белорусских вузов на регулируемый рынок труда
Аннотация
Код статьи
S013216250010303-6-1
DOI
10.31857/S013216250010303-6
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Титаренко Лариса Григорьевна 
ORCID: 0000-0002-5729-1430
Должность: профессор кафедры социологии
Аффилиация: Белорусский государственный университет
Адрес: Белоруссия, Минск
Широканова Анна Александровна
Должность: доцент департамента социологии, старший научный сотрудник Лаборатории сравнительных социальных исследований
Аффилиация: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
Адрес: Российская Федерация, Санкт-Петербург
Выпуск
Номер 12
Страницы
128-138
Аннотация

На молодежном рынке труда, ограниченном государственным регулированием, могут формироваться особые трудовые стратегии студенчества. В статье раскрываются социально-экономические особенности такого рынка и анализируется выход на него студентов старших курсов в зависимости от их трудового статуса в период учебы, критериев выбора места работы и планов работать по специальности. На основе кластерного анализа данных опросов студентов белорусских вузов в 2016, 2017 и 2019 гг. охарактеризованы типичные трудовые стратегии. Выявлено, что преобладают ориентации на сочетание интереса к содержанию труда и высокой зарплаты с различными, потенциально конфликтными ожиданиями помощи от государства и ориентацией работу по специальности. При этом отсутствует безусловное доминирование высокой заработной платы, что отличает студентов от молодых специалистов. Полученные результаты показывают, как в рамках разных трудовых стратегий разрешаются противоречия между потребностями личностного развития и механизмом распределения в ситуации рынка труда с государственным регулированием. 

Ключевые слова
студенческая молодежь, трудовые стратегии, выход на рынок труда, регулирование рынка труда, ценностные ориентации
Источник финансирования
Статья подготовлена с финансовой поддержкой гранта БРФФИ № Г18Р-241, а также в рамках Программы фундаментальных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) и с использованием средств субсидии в рамках государственной поддержки ведущих университетов Российской Федерации «5-100».
Классификатор
Получено
21.12.2020
Дата публикации
24.12.2020
Всего подписок
4
Всего просмотров
33
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf
1

Введение.

2 Вхождение постсоветских обществ в рыночную экономику изменило жизненные ценности и модели поведения населения. Это проявляется в молодых поколениях, социализированных в новых условиях, и особенно в студенчестве, для которого высшее образование перестало быть гарантией материального благополучия. Выбираемые выпускниками вузов трудовые ориентиры, цели и средства их достижения являются важным индикатором состояния рынка труда и степени адаптации молодых людей к его изменениям.
3 Проблема подготовки к переходу студенческой молодежи от учебы к работе в разных социально-экономических условиях вызывает интерес ученых многих стран [Teichler, 2007; Варшавская, 2019; Чередниченко, 2018], особенно там, где молодежная безработица высока [Piróg, 2013]. Существенно меньше внимания уделяется анализу этой проблемы на рынке с высоким уровнем государственного регулирования. В Республике Беларусь, кроме госрегулирования рынка, сохраняется распределение студентов. Эта практика непопулярна среди работодателей из-за нежелания брать на работу выпускников без опыта работы и стимулирует незаинтересованность молодых специалистов в рабочем месте, не обещающем высоких зарплат, а зачастую и достойных условий труда, технической оснащенности [Дубовик, 2010: 69]. Эти барьеры ограничивают маневренность студентов в выборе будущего трудоустройства.
4 Ценностные установки поколения «цифровых аборигенов», модернизация экономики усиливают ориентации студентов на современный и технологичный труд на мировом рынке труда. Предлагаемое государством трудоустройство часто не соответствует подобным ожиданиям и приводит к разочарованию. Трудовой потенциал молодежи не задействуется в полную меру, а профессиональный рост тормозится. Более того, государственное регулирование образования, не успевающее за социально-экономическими переменами, ведет к дисбалансу рынков образовательных услуг и труда, в результате чего уровень подготовки выпускников нередко не соответствует требующейся квалификации на рабочем месте [Дубовик, 2010; Ковалев, 2018].
5 Цель статьи – выявить на основе данных ряда опросов стратегии выхода студентов вузов на рынок труда как части их трудовой стратегии в условиях государственного регулирования рынка труда. Задачи: 1) раскрыть особенности социально-экономического контекста общества с высоким уровнем государственного регулирования рынка труда; 2) определить важность различных критериев выбора работы студентами, их связь между собой и ретроспективную динамику; 3) показать паттерны трудовых ориентаций старшекурсников вузов по их трудовому статусу, планам на трудовую деятельность и критериям выбора места работы.
6 Молодое поколение белорусов, родившееся в постсоветское время, впитало ценности, соответствующие глобальным тенденциям индивидуализации, потребительских ориентаций, гибкости и мобильности, в том числе в занятости [Магун, 1996; Genov, 2018; Радаев, 2019]. Одновременно среди молодежи высока индивидуальная ответственность за формирование профессионально-личностных качеств, которые обеспечивают конкурентоспособность на рынке труда [Ковалев, 2018]. Выросла значимость сознательной подготовки студентов к выходу на рынок труда, приобретения востребованных качеств и опыта. В мотивации труда личные интересы преобладают над общественными [Бочаров, 2019: 40]. По данным национального опроса белорусской молодежи, приоритетными критериями выбора места работы являются «высокая оплата» (69%), «комфортные условия и режим труда» (46%), «возможность построения карьеры» (32%) [Республика Беларусь, 2018: 168].
7 Однако студенчество неоднородно и различается по целям и ценностям в выборе будущего места работы. Чтобы выявить стратегии выхода студентов на рынок труда, необходимо понять их трудовые ориентации и практики, которые прямо связаны с их представлениями о будущей профессии. Стратегия выхода на рынок труда – это «осознанный выбор работником направления долгосрочной трудовой деятельности», который совершается в зависимости от превалирования той или иной установки в сознании индивида [Тореев, 2015: 91]. В отношении студентов процесс выбора ограничен периодом, предшествующим трудоустройству по окончании вуза. Трудовую деятельность можно рассматривать как «состоящую из ценностно-ориентационной структуры (“представления о желательном в сфере труда”) и конкретных трудовых практик (“система поступков”) в конкретной социально-экономической ситуации» [Эфендиев и др., 2020: 112]. В этом смысле стратегия выхода на рынок труда является конкретным этапом трудовой стратегии.
8 Понятие трудовой стратегии выпускников вузов укоренено в литературе. Так, в работах о выходе молодежи на рынок труда используется более широкий, по отношению к стратегии выхода на рынок труда, термин «трудовая стратегия» и выделяются группы стратегий реализации статуса молодого специалиста [Омельченко, 2002: 38–39]. Стратегия выхода на рынок труда является более узким понятием, по сравнению с жизненной стратегией, включающей планы молодых людей в разных сферах жизни [Магун, 1996]. Отличается она и от более широкого по смыслу социально-психологического «включения» молодежи в трудовые отношения, и от «транзиции» как системы «психофизических, социальных и социокультурных переходов во взрослое состояние» [Зубок, Чупров, 2012: 4]. Иногда в схожем значении используется концепт выбора образовательных и профессиональных карьер молодежи [Константиновский, Попова, 2015]. Однако нас интересует конкретный момент трудовой стратегии – выход на профессиональный рынок труда по окончании вуза, подкрепленный действиями студента и обозначаемый как стратегия выхода на рынок.
9 Специфика белорусского рынка труда молодежи уже рассматривалась в литературе [Соколова, 2010; Дубовик, 2010]. Тематически близкими являются исследования положения выпускников на российском рынке труда [Чередниченко, 2018]; поведенческих стратегий и стиля жизни [Омельченко, 2002].
10 Для анализа проблемы перспективным является социокультурный подход, который позволяет учитывать противоречия изменяющегося постсоветского общества, дуальность «субъективных представлений, мыслей, способностей, интенций работников» и «объективных условий, рамок, границ» общества [Темницкий, 2019: 97], задающих конкретные рамки для социально-культурных выборов [Омельченко, 2002]. Исследования трудового поведения молодежи в рамках данного подхода выявили дефицит «уверенности в занятости, самостоятельности в работе, терминального отношения к труду» [Темницкий, 2019]. В странах Евросоюза больше внимания уделяется молодежной безработице в рамках экономического подхода, критериям отбора кадров, используемых работодателями, длительности периода поиска первого места работы [Teichler, 2007].
11 В соответствии с избранным подходом мы полагаем, что трудовые ценности, определяемые как «убеждения человека в важности лично для него некоторого объекта или явления» [Магун, Руднев, 2008: 33], у значительной части современных студентов вузов будут сочетать важность профессионального роста и материального достатка, которые являются проявлением трендов на индивидуализацию и потребление, и могут одновременно включать в себя ориентацию на государство, гарантирующее трудоустройство.
12

Белорусский контекст выхода на рынок.

13 Социальные ожидания и контекст выхода на рынок труда белорусской молодежи фреймируются понятием «социальное государство», которое закреплено в конституции страны. Помимо прочего, социальное государство проявляется в значительной роли государственного сектора и регулирования рынка. Как результат, в стране официально практически нет безработицы – как нет и развитого рынка труда. Около 40% заняты в госсекторе, что снижает мотивацию труда населения, поскольку оплата труда здесь слабо дифференцируется по его результатам [Соколова, 2010]. По данным национального опроса молодежи, при возможности выбора 25% хотели бы работать в государственных организациях или органах управления, а 37% – начать свой бизнес [Республика Беларусь..., 2018: 170].
14 С 1997 г. частично восстанавливаются механизмы советской системы распределения выпускников, которые позволяют обеспечивать кадрами низкооплачиваемые рабочие места в системе образования и здравоохранения в малых городах и селах [Денисов и др., 2013: 317]. Студенты-бюджетники обязаны отработать два года как молодые специалисты в учреждениях, в которых их распределяет министерство, или компенсировать стоимость обучения. Распределение не обязательно, если студент учился за свой счет.
15 Недовольство существующим механизмом нередко оборачивается упреждающими попытками выпускников самостоятельно найти первое место работы и обеспечить оттуда заявку на распределение, подстроившись под формальные требования [Титаренко, 2016: 142]. Навязанное трудоустройство вызывает неудовлетворенность профессией у тех выпускников, кто оказался недостаточно инициативным еще до окончания вуза.
16 Выпускников белорусского вуза на первое рабочее место устраивают в государственный сектор без конкуренции, часто – с перспективой дальнейшей занятости, что отличает их от выпускников, которые сами находят работу [Чередниченко, 2018: 95]. В иерархии социально-экономических проблем молодых белорусов занятость и оплата труда занимают высокие позиции. Обязательное распределение сдерживает молодежную безработицу, но абсолютное большинство молодых специалистов стремятся вернуться в Минск за более высоким уровнем жизни и оплатой труда после отработки за пределами столицы1 [Денисов и др., 2013].
1. По данным Белстата, в сентябре 2020 г. номинальная начисленная месячная зарплата составила в пересчете на доллары 486 долл., только в Минске она была существенно выше. См.: Национальный статистический комитет Республики Беларусь. URL: >>>> (дата обращения: 26.10.2020).
17 Меры молодежной политики (выплата «подъемных» по первому месту работы, специальные доплаты молодым специалистам) действуют двойственно. С их помощью государство сдерживает социальное неравенство, однако растут и ожидания выпускников от государства. Высокие социальные и потребительские ожидания населения контрастируют с возможностями экономики [Шавель, 2019]. Наконец, узкий рынок труда не может создавать достаточное количество привлекательных для молодежи вакансий [Соколова, 2010], несмотря на то что после четырех лет обучения белорусские выпускники получают диплом специалиста2. Для части из них переход к труду становится длительным процессом поиска себя.
2. Одновременно существует проблема трудоустройства магистров, которые составляют 12% от всех выпускников, поскольку работодатели не видят их преимуществ перед специалистами. См.: Национальный статистический комитет Республики Беларусь. URL: >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> >>>> (дата обращения: 29.04.2020).
18 В целом, трудовые стратегии студентов формируются под противоречивым влиянием государственной политики, обеспечивающей первое место работы и транслирующей патерналистские ценности в условиях ограниченного рынка труда [Ценностные ориентации, 2010: 97–98], с одной стороны, и сверстников и медиа, ориентирующих на потребление и высокий уровень жизни [Grishchenko, Titarenko, 2019] – с другой. Поэтому исследовательская гипотеза состоит в том, что в условиях регулируемого рынка труда у студентов доминируют ориентации: 1) на высокую зарплату и собственный профессиональный рост и 2) на гарантированную государством занятость и ее стабильность.
19

Методология исследования.

20 Эмпирическая база исследования включает данные трех опросов студентов, проведенных социологами БГУ в 2016, 2017 и 2019 гг. Программа опросов опиралась на методики определения жизненных приоритетов [Резник, Резник, 1995], предыдущие опросы студентов [Ценностные ориентации..., 2010], международные опросы о ценностях. Генеральная совокупность составляет 260 тыс. чел., обучающихся в 51 вузе (42 из них – государственные). В Минске расположены 55% вузов и обучается 55% студентов, из них 60% – очно. Выборка реализовывалась как повторная поперечная. Целевая группа – студенты-старшекурсники (3–4 курс очной формы обучения), разделенные по профилю обучения (естественнонаучный, гуманитарный). Объем выборки составлял не менее 450 чел. в каждом из опросов, но ввиду технических сложностей в выборку попадали студенты 2-го курса, позднее исключенные из анализа. Каждый год из 10 государственных вузов рандомизированно отбирались учебные группы, которые опрашивались сплошным образом методом анкетного опроса. Выборка репрезентативна по полу, возрасту, профилю обучения. Программа исследования частично менялась по годам. Описательная статистика и анализ проведены на выборке 2016 г. как наиболее подходящей по вопросам анкеты для цели работы. Результаты сопоставляются как с результатами исследований 1999 г. и 2008 г. [Ценностные ориентации..., 2010], так и опросами 2017–2019 гг., если вопросы повторялись.
21

Трудовые ориентации студентов.

22 Во время учебы студенты-старшекурсники распределяются следующим образом: 40% не ищут работу, 30% – совмещают учебу и работу, еще 30% ищут работу. Трудовой статус студента статистически не связан с курсом обучения, полом или профилем обучения. Больше половины респондентов (55%) считают, что их работа будет связана с получаемой специальностью, 10% – что не связана, остальные затруднились ответить. Доля неопределившихся существенно ниже среди тех, кто ищет работу или имеет подработку, тогда как работать по специальности планируют как те, кто уже работает, так и те, кто не ищет работы (Х2(6)=22,7, р
23 И интересная работа, и высокая оплата труда являются важными критериями при выборе работы (табл. 1).
24

Таблица 1. Наиболее важные критерии выбора места работы

Критерий 2016 2017 2019
Интересная работа 3,74 (0,6) 3,73 (0,6) 3,57 (0,6)
Возможность профессионального роста 3,65 (0,7) 3,64 (0,6) –
Хорошие условия труда 3,58 (0,7) 3,67 (0,6) –
Высокая заработная плата 3,58 (0,7) 3,63 (0,6) 3,46 (0,6)
Перспектива сделать карьеру 3,47 (0,8) 3,60 (0,7) 3,42 (0,7)

Примечание. Представлены средние значения критериев наибольшей важности (5 из 11) по 2016 г., в скобках указаны стандартные отклонения; шкала ответов от 1 («не важно») до 4 («важно»). Прочерк – вопрос не задавался. Объем выборки: 2016 – 275, 2017 – 157, 2019 – 516.
25 Чтобы определить, насколько связаны между собой эти критерии, был проведен факторный анализ с возможностью корреляции факторов3. В результате из 11 критериев получено два фактора: 1) «удобство и польза» работы (дружный коллектив, не ущемляет личных интересов, польза обществу, хорошие условия, удобный режим работы, возможности для творчества, интересное содержание, стабильность); 2) «карьерные возможности» (перспектива сделать карьеру, возможность профессионального роста, высокая заработная плата, интересное содержание, хорошие условия труда). Оказалось, что факторы положительно коррелируют между собой (+0,35), а критерий интересной работы представлен в обоих из них с равными нагрузками. Следовательно, высокая заработная плата в представлении студентов не рассматривается как компенсация за отчуждающий труд, она вполне сочетается с интересом к труду, в то время как ориентация на гарантированность и стабильность трудоустройства, как и ожидалось, отделяется от карьерных амбиций.
3. Извлечение методом альфа-факторизации, сохраняющим максимальную исходную общность, вращение методом облимин с нормализацией Кайзера. Критерий КМО = 0,793, сохраненная дисперсия – 50%.
26 Сравнение важности этих критериев с более ранними и поздними опросами показывает, что за двадцать лет важность высокой оплаты труда среди студентов немного снизилась, но возросла роль карьеры, а важность интересной работы осталась на первом месте (табл. 2). Уменьшилась роль традиционных «советских» критериев хорошей работы – хорошего коллектива и возможностей для творчества.
27

Таблица 2. Динамика важности критериев выбора работы, % от ответивших

Критерий 1998 2009 2016 2017 2018
Интересная работа – 78 80 77 78
Хороший коллектив 74 65 51 57 50
Построение карьеры 45 56 60 68 65
Высокая оплата 78 74 69 71 72
Возможности для творчества 49 37 37 42 37

Примечание. Объем выборки: 1998 – 1500, 2009 – 400, 2016 – 275, 2017 – 157, 2018 – 421. Прочерк – вопрос не задавался. Источники. Данные 1998, 2009 гг. [Ценностные ориентации..., 2010]; 2016–2018 гг. – данные авторов.
28 Для определения паттернов связи трудовых ориентаций студентов и их трудового поведения в контексте госрегулирования рынка работы выпускников проведен кластерный анализ. Кластеризация основывалась на трех характеристиках: важности критериев выбора места работы (в том числе ориентации на гарантии и стабильность), трудовом статусе студента и планах работать по специальности4. Предварительная диагностика показала, что оптимальным является разделение на 4–5 кластеров. Далее был проведен анализ методом разделения вокруг медоидов с четырьмя кластерами5. Для контроля устойчивости решения был также выполнен иерархический кластерный анализ по методу Варда, который при четырехпрофильном решении модели показал схожие результаты по наполнению групп. Основные черты каждого кластера представлены в табл. 3.
4. Каждый из критериев выбора места работы оценивался по шкале от 1 до 4, где 1 – «не важно», 4 – «важно». Ответы на вопрос о работе по специальности – «да», «нет», «з/о». Вопрос о трудовом статусе – «есть постоянная работа или подработка», «ищу работу», «не ищу». После удаления пропущенных значений выборка составила 228 наблюдений. Для кластерного анализа использовались не факторные нагрузки, а оригинальные вопросы, поскольку при этом было сохранено 50% дисперсии критериев выбора работы.

5. Медоиды – медианные наблюдения в каждом кластере, характерные представители каждой группы. Решение с четырьмя кластерами показало больше надежности кластеров по «ширине силуэта». Для создания матрицы расстояний использована дистанция Говера.
29

Таблица 3. Паттерны трудовых стратегий студентов (выборочно)

Кластер Доля в % Интерес к работе Проф. рост Карьера Зарплата Гарантии Работа по специальности Трудовой статус
Работающие,25% Х Х Х Х   Да Есть работа
Ищущие,17% Х Х       Да Ищут
Бюджетники, 25% Х Х Х Х Х Да Нет, не ищут
«Всё и сразу»,33% Х Х Х Х Х З/о Разный

Примечание. Объем выборки: 2016 – 228 (удалены пропущенные значения), процент указан от совокупности ответивших на все вопросы. Х – среднее значение по критерию между 3 («скорее важно») и 4 («важно»). Полужирным выделены противоречивые сочетания ценностных приоритетов.
30 Кластер «работающие» – это студенты с опытом работы: они в основном ориентируются на работу по специальности, сочетают интерес к профессии и высокой зарплате, для них не важны государственные гарантии. Похож на них по ориентациям кластер «ищущие», где опыта работы у студентов еще нет, как нет ориентаций на карьеру и зарплату, что может быть взаимосвязано.
31 Третий кластер представляют «бюджетники»: студенты, не работающие и не ищущие работу в ожидании распределения по специальности, при этом ориентированные и на высокую зарплату, и на гарантии государства. Это сложный кластер, в который входят как те, кто пассивно ожидает распределения, так и те, кто собирается обучаться в магистратуре.
32 Наконец, четвертый кластер можно описать как «всё и сразу»: это студенты с разным трудовым статусом, их отличает неопределенность в отношении трудовой деятельности и одновременные ориентации и на карьерный рост, и на высокую зарплату, и на гарантии.
33 Дальнейшее сравнение кластеров выявило различия в предпочтениях по планам на будущее и не выявило различий по полу и профилю обучения. Так, работающие чаще видят себя в собственном бизнесе и административной деятельности, ищущие и бюджетники – в работе по найму; «всё и сразу» ориентированы на свой бизнес или работу по найму.
34 Таким образом, в данных не прослеживаются массовые ориентации на отказ от получаемой специальности; для большинства студентов интерес к труду является важным критерием выбора места работы и чаще всего совпадает с профилем учебы. Однако для двух кластеров – «бюджетники» и «всё и сразу» – наблюдается потенциально противоречивое сочетание одновременной важности высокой зарплаты и социальных гарантий, которые такую зарплату обеспечить не могут. Налицо область ценностных конфликтов, подпитываемых смешанной ориентаций на индивидуальное благосостояние, с одной стороны, и на государственные гарантии – с другой.
35

Конфликты и удачи государственного регулирования рынка труда.

36 В исследовании проверялась гипотеза, что доминирование государства на рынке труда ведет к сильным ориентациям студентов на гарантированную занятость и стабильность, параллельно с развитием ориентаций на самореализацию в труде и зарплату как ценностей, характерных для молодежи на этапе постсоветского развития общества.
37 В анализе данных выявлено, что большинство старшекурсников, несмотря на распределение и гарантированную занятость, уже работают или ищут работу, используя самые разные подходы. Это делается ради заработка и профессионального опыта, который поможет заранее обеспечить себе распределение в желаемую организацию или повысить ставки при распределении. Исследование показало, что, в отличие от обсуждаемых в литературе данных об общем росте потребительских ориентаций молодежи в ущерб содержанию труда, среди студентов наблюдается разделение мотивов выбора работы по факторам «удобство и польза» и «карьерные возможности», но эти факторы не являются противоположными или независимыми. Интерес к работе, который студенты неизменно определяют как важный критерий выбора работы, может быть встроен и в карьерно-ориентированную мотивацию, и в мотивацию относительно удобной работы. Ориентация на государственные гарантии, как и ожидалось, относится к фактору удобной работы.
38 Эти группы, выделенные по практикам и ориентациям на трудоустройство, можно сгруппировать в три трудовые стратегии старшекурсников. Первая – получение собственного опыта работы по специальности еще до получения диплома с последующим карьерным ростом в данном направлении. Сторонники этой стратегии (около 40% студентов) не ориентированы на государство в предоставлении им работы, а дальше рассчитывают на себя.
39 Вторая – пассивное ожидание обязательного распределения с готовностью работать по специальности, но без попыток получить трудовой опыт во время учебы (25%). Такая стратегия может быть связана как с особенностями получаемой специальности (если без диплома не устроиться в профильную организацию), ориентацией на отличную учебу, хорошим материальным положением, так и с осознанием невозможности повлиять на будущее трудоустройство или уверенностью в механизме распределения. Более глубоко изучить патерналистскую природу подобной трудовой стратегии (учеба без работы) могло бы помочь дополнительное исследование.
40 Третья стратегия – ситуативная адаптация – объединяет тех, кто сомневается, что будет работать по получаемой специальности или закрепится по месту работы по распределению. Такие студенты пробуют себя во всем, но для части из них, как и для пассивно ожидающих трудоустройства, характерно противоречивое устремление одновременно и к высокой зарплате, и к социальным гарантиям.
41 Можно ли сделать вывод о том, какая ориентация сильнее: на государство или на индивидуальные интересы и зарплату? Выявлено, что доминирует ориентация на собственный интерес и зарплату. В то же время для большинства студентов актуальна ориентация на государство, которая подспудно сочетает конфликтные требования и поэтому может в будущем привести к разочарованию в профессии из-за несбывшихся ожиданий. Судя по кластерам, индивидуальный интерес к работе и профессиональный рост являются ключевыми критериями для абсолютного большинства студентов, высокая зарплата важна для 80%, гарантии и стабильность – для 60% студентов. При этом не выделился кластер студентов, которые ориентировались бы на стабильную занятость и низкую зарплату – традиционную модель трудоустройства на рынке с государственным регулированием.
42 За период постсоветского развития у молодежи значительно снизилась субъективная значимость таких критериев, как хороший коллектив и возможность для творчества; на первый план вышла индивидуальная профессиональная самореализация. В связи с этим предлагаемая государством модель рынка, несмотря на регулярное пополнение неконкурентных мест молодыми специалистами, провоцирует ряд социокультурных конфликтов между ценностными ориентациями молодых людей в труде и ограничениями, задаваемыми государственным регулированием через механизм распределения выпускников. К успехам существующей системы регулирования можно отнести то, что большинство студентов ориентированы на работу по получаемой специальности, профессиональный рост и собственный интерес к работе. К положительным сторонам можно отнести и саму гарантию получения первого места работы для выпускника, доступную в том числе для студентов-платников.
43 Регулирование рынка выпускников продуцирует и другие конфликты: студенты воспринимают лишь часть государственной риторики, связанную с обеспечением им гарантий на труд, и игнорируют сопутствующие аргументы об общественной пользе труда, социально ответственных профессиях и т.п. В двух из трех выделенных трудовых стратегий ориентации на государство и на высокую зарплату, соединяясь противоречивым образом, создают феномен когнитивного диссонанса. В перспективе, столкнувшись с распределением, придерживающиеся их молодые люди с большей вероятностью разочаруются и не останутся в профессии из-за несоответствия их ожиданий реальной ситуации. Более четверти студентов не ищут работу в период учебы, полагаясь на будущую помощь государства в трудоустройстве. Поскольку другие приобретают в это время трудовой опыт, который повышает их конкурентоспособность на рынке, профессиональная ценность этих студентов при выходе на работу может снижаться, хотя имеющиеся данные не позволяют утверждать это однозначно.
44 Ни государственное регулирование, ни распределение не мешают молодым людям осмысливать свое будущее в рыночных категориях, но способствуют ценностным конфликтам. Можно считать конфликты между разными стратегиями в выборе места труда типичными для общества, где не завершена рыночная трансформация и сохраняется много рудиментов советского социального государства без достаточной материальной базы для удовлетворения социальных обещаний разным группам населения.
45

Заключение.

46 Современные студенты даже при регулируемом рынке труда придают большое значение собственному развитию и интересной работе, поэтому в трудовой жизни они ориентируются на свои интересы, а после отработки обязательного распределения, вероятно, будут искать место работы, отвечающее этим запросам. Поэтому вряд ли можно считать государственное распределение непреодолимым барьером на пути реализации их интересов. Однако не является оно и эффективным механизмом, способствующим реализации профессиональных и социальных ожиданий учащихся вузов. Механизм распределения не стимулирует формирования субъектности выпускника как будущего работника, что важно для его развития как профессионала. В зависимости от трудовой стратегии, распределение может стать тормозящим фактором самореализации, если студенты знают, что получат обязательное место работы после получения диплома и что не могут повлиять на этот выбор. Механизм распределения может стимулировать трудовую стратегию, при которой студент не ищет работу по профессии во время учебы и либо не работает вообще, либо подрабатывает вне связи с профилем обучения.
47 В ряде исследований трудовой мотивации работников в постсоветском обществе отмечалось, что «работа стала, прежде всего, “способом заработать деньги”, потеряв прежнюю терминальную ценность» [Темницкий, 2019: 103], «ориентация на размер оплаты свойственна подавляющему большинству респондентов» [Эфендиев и др., 2020: 126]. Как было выявлено нами, у старшекурсников иерархия мотивов труда выглядит иначе. Общим для них является собственный интерес к работе, который сочетается с ориентацией на профессиональный и карьерный рост. При этом важность высокой зарплаты ставится выше стабильного трудоустройства или хорошего коллектива, традиционных коллективистских ценностей. Молодые люди готовы приспосабливаться к узкому и изменчивому рынку труда, чаще ориентируются на интересный и высокооплачиваемый труд, чем на стабильную работу по специальности. Распределение так или иначе учитывается студентами при выстраивании трудовых стратегий. Те, кто не хочет работать по распределению, заранее ищут обходные пути. Те, кто готов отработать хотя бы два года по распределению, могут не искать работу.
48 Полученные результаты позволяют критически пересмотреть причины снижения интереса студентов к учебе по специальности, поскольку этот интерес связан с конкретной трудовой стратегией студента. Если он ориентирован на работу по профессии, то будет учиться. Если формируемая трудовая стратегия далека от выбранной ранее специальности, его может привлечь другое направление в учебе. В связи с этим представляется целесообразным развивать центры карьер и механизмов содействия старшекурсникам в поисках работы, отвечающей их потребностям и создающей условия для профессионального развития. Возможно, что повседневная «цифровая реальность», в которую погружено молодое поколение, поможет найти новые подходы и к решению проблемы трудоустройства.
49 Проведенное исследование вносит вклад в изучение трудового поведения молодежи в трансформирующемся обществе при переходе к рыночной экономике и росте индивидуализации. Ограничение полученных результатов связано с отсутствием в анкете прямых вопросов, ждало ли студента обязательное распределение и как оно воспринималось. Поскольку распределение обязательно для большинства студентов-бюджетников (а их более половины на дневном обучении), с высокой вероятностью большинство опрошенных ожидало распределения после получения диплома. Продолжением работы может стать выяснение мнений студентов о системе распределения выпускников в целом и для них лично, причин, по которым они не ищут работу во время учебы, несмотря на возможное снижение их конкурентоспособности в будущем.

Библиография

1. Бочаров В.Ю. Модели трудового поведения рабочей молодежи Урала // Петербургская социология сегодня. Вып. 12. СПб.: Реноме, 2019. С. 22–46.

2. Варшавская Е.Я. Стратегии поиска работы выпускниками вузов: распространенность и эффективность // Социологические исследования. 2019. № 7. C. 56–66.

3. Денисов А. Ю., Белов А. А., Котленок Н.Ф. Миграционные установки студентов-выпускников очной формы обучения на примере БГУ // Социологический альманах. 2013. Вып. 4. С. 317–325.

4. Дубовик А. К. Рынок труда молодежи в Республике Беларусь: проблемы теории и практики // Вестник Белорусского национального технического университета. 2010. № 5. С. 67–72.

5. Зубок Ю. А., Чупров В. И. Молодежь на рынке труда: транзитивные процессы в условиях постсоветской трансформации // Социально-гуманитарные знания. 2012. № 3. C. 3–27.

6. Ковалев М. М. Образование для цифровой экономики // Цифровая трансформация. 2018. № 1 (2). С. 37–42.

7. Константиновский Д.Л., Попова Е.С. Молодежь, рынок труда и экспансия высшего образования // Социологические исследования. 2015. № 11. С. 37–48.

8. Магун В. С. Революция притязаний и изменений жизненных стратегий молодежи: 1985–1995 гг. // Социологический журнал. 1996. № 3–4. С. 29–48.

9. Магун В., Руднев М. Жизненные ценности российского населения: сходства и отличия в сравнении с другими европейскими странами // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2008. Т. 93. № 1. С.33–58.

10. Омельченко Е.Л. Стилевые стратегии занятости и их особенности // Социологические исследования. 2002. № 11. C. 36–47.

11. Радаев В. В. Миллениалы: как меняется российское общество. М.: ГУ ВШЭ; 2019.

12. Резник Т.Е., Резник Ю. М. Жизненные стратегии личности //Социологические исследования. 1995. №. 12. С. 100–105.

13. Республика Беларусь в зеркале социологии. Сб. матер. соц. иссл. Минск: ИАЦ, 2018.

14. Соколова Г.Н. Социальные проблемы реализации инновационной стратегии в Республике Беларусь // Социологический альманах. Вып. 1. 2010. С. 49–58.

15. Темницкий А. Л. Потенциал социокультурной модели в исследованиях трудового поведения наемных работников современной России // Петербургская социология сегодня. Вып. 12. СПб.: Реноме, 2019. С. 93–113.

16. Титаренко Л. Г. Ценности труда молодежи в белорусском обществе: потенциал инновационности и традиционности // Социологический альманах. 2016. №7. С. 134–145.

17. Тореев В.Б. Трудовые стратегии россиян // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2015. № 2 (38). С. 90–103.

18. Ценностные ориентации белорусского студенчества: сравнительный социологический анализ (1998–2009 гг.) / под ред. П. И. Бригадина, И. В. Левицкой. Минск: ГИУСТ БГУ, 2010.

19. Чередниченко Г. А. Первое трудоустройство после вуза (по материалам опроса Росстата РФ // Социологические исследования. 2018. № 8. С. 91–101.

20. Шавель С.А. Социология и экономика потребления. К единой парадигме // Социологический альманах. Вып. 10. 2019. С. 39–48.

21. Эфендиев А.Г., Гоголева А.С., Пашкевич А.В., Балабанова Е.С. Ценностно-мотивационные основы и реальность трудовой жизни российских работников: проблемы и противоречия // Мир России. 2020. Т. 29. № 2. С. 108–133. DOI: 10.17323/1811-038X-2020-29-2-108-133.

22. Genov N. Challenges of individualization. London: Palgrave Macmillan, 2018.

23. Grishchenko Z., Titarenko L. Belarusian Millennials: A Generation Gap? // Filosofija. Sociologija. 2019. T. 30. № 4. P. 317–324.

24. Piróg D. Absolwenci szkół wyższych na rynku pracy w warunkach kryzysu. Przedsiębiorczość – Edukacja . 2013. Vol. 9. S. 302–316.

25. Teichler U. (ed.) Careers of University Graduates: Views and Experiences in Comparative Perspectives (Higher Education Dynamics). Dordrecht: Springer, 2007.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести